В прошлом номере мы начали знакомить вас с принципами пермакультуры, которая переворачивает все привычные представления и механический уклад ведения работ на приусадебном участке или в дачном хозяйстве. И если вы созрели для такой «революции», - милости просим к приведенным в прошлой публикации трем принципам пермакультуры присовокупить два оставшихся. Далее под руководством известного украинского пермакультуриста мы перейдем от теории к практике, к практическим советам нашего харьковского знатока, поэта и философа «умного» земледелия Б.Бублика.
- Четвертая черта перекликается со второй, а во второй мы говорили о минимальном вмешательстве в жизнь биоценоза. Так вот, пермакультуристы делают так, чтобы это минимальное вмешательство делал дядя. «Хай дядя зробить це...» Они находят в природе такие связи, которые удается мобилизовать и заставить делать работу. В частности, Хольцер, когда ему понадобилось обезопасить кур от лис, населяющих Альпы (хозяйство австрийца расположено на склонах Альпийских гор), он выпускал кур в открытое пространство, ничего не боялся, потому что куры у него выпускались вместе со свиньями. Свиньи рыли землю, выкапывая клубеньки и корешки, а личинки и червячки оставались наверху. А кура не дура, ходила между ногами у свиньи и подбирала этот лакомый для нее корм. Придет лиса: вот она, курица, но возле нее черная хорватская свинья стоит... А пока лиса раздумывает, свинья видит лису и, будучи любопытной, почти как человек, - все бросает и летит к лисе, посмотреть, что там за чудо-юдо... А та-то думает, что все, сейчас ее съедят, и — наутек!
Ночью придет лиса в хлев, где ночуют куры вместе со свиньями, видит, вот они сидят... А свинья ночью не спит, а похрюкивает... И все! А наш бы брат как сделал? 50 гектаров надо огородить — вагон «рабицы», два вагона леса для столбов... Узнаете?..
Или другой пример: Хольцеру нужно засеять донником, или по-нашему буркуном, какой-то участок, а он весь зарос пыреем. Нет ничего проще, Хольцер несет миску кукурузы для свиней, но сыплет ее не в корыто, а по этому участку. Кукурузку он вымочил в простокваше, или в чем-то там другом пахучем, и запускает сюда свиней. Они кукурузу находят, но не ищут вторую, а сначала смотрят, откуда же она выросла? Любопытное ведь животное... Заодно корешок пырея сжевала. И пошла дальше... Выбрали так кукурузу, выбрали пырей, взрыхлили землю мелко... Все, готова она для сева. Потом Хольцер сеет там буркун, и еще миску кукурузы разбрасывает, и опять свинью запустил... Свинья опять работает с кукурузой, а семена донника зарывает. Все, у него чистая грядка засеяна.
Вот так у Хольцера свиньи работают и трактористами, и прицепщиками...
Мыши у него — садовники. Хольцер деревья не сажает, сад у него сажают только мыши. Откусила мышка корешок сливы и несет зачем-то в нору. Гнездо, может, хочет сделать. В это время прыгнула жабка, а мышка, будучи пугливым созданием, бросает все, и тикати... Раз испугали, второй, третий... Проходит год, два... Идет Хольцер по своему поместью, а у него всегда в кармане куртки нож, лента всегда с собой. Идет, и видит: о, слива, которой не было, дичка... Для него это самое дорогое, дичка для него самое милое дерево... Итак, стоит дикая сливка, обернулся Хольцер, посмотрел, где у него поблизости косточковое дерево, тот же персик, вот тебе и привой — срезал, привил, пошел дальше... Увидел вишню, - привил туда абрикос, увидел абрикос — привил черешню... Что под рукой было. Вот так поставил на службу природу.
Или форель у него в одном из озер разведена. Форель — хищная рыба, и ее надо кормить подходящей едой - сушеными мухами и прочим дорогостоящим кормом. Вобщем, кормежка форели — это сложная вещь. Сложная для кого угодно, только не для Хольцера. Он доску обмазывает вареньем, медом или кровью, и вешает низко над водой мазаным вниз. Пилота, равного мухе, в природе не существует, этот пилот садится откуда угодно и куда угодно. Муха залетела под доску, села. А дальше форели ее не выпустят. Куда бы она ни полетела, - у рыб прекрасная реакция... Вот так у него мухи кормят форель. Он не ездит в Зальцбург, не покупает корм. У него задача стоит как развести мух побольше, чтоб форель была пожирнее.
Итак, четвертое свойство — найти в природе связи. Пермакультуристы формулируют это так: реализуешь с помощью какой-то энергии. В крестьянских дворах это обычно мускульная энергия. На колхозных полях — соляру жгут, машинная энергия идет в ход... А пермакультуристы предпочитают натруживать извилины в мозгах. Там мозоли не страшны. Современная медицина считает: чем «мозолистее» извилины в голове, - тем совершеннее физическая форма человека. Тем меньше он подвержен болезням, тем моложавей выглядит с годами. Пермакультуристы на реализацию задуманного пускают умственную энергию.
Пятое свойство всей этой архитектуры можно назвать так: люби себя, любимого, общаясь с биоценозом. Береги биоценоз, и себя тоже. Простой пример: вот смотрите, мне 80 лет, я хочу что-то сделать в земле. Каждый знает, что это такое: сядешь, а потом не встанешь, низко наклонишься, не приседая, - спину не разогнешь. Не буду страхи нагонять, 80 лет — это тебе не 18, все делать трудно. Поэтому, когда выхожу в огород, - беру ведро пустое и на ведро ложу брусок. Где стану на одно колено, где обопрусь на брусок... лавочки нет под рукой, а брусок есть...
Или другой пример. Вам нужно сеять. Берете пластиковую бутылочку из-под воды, прокалываете в донышке дыры, дыры «расшабриваете» (можно ржавым гвоздем) на размер чуть меньше двух семян, чтобы два одновременно не проскакивали, - и сейте себе преспокойненько. Это и есть «Люби себя, любимого», и больше ничего здесь нет... Не вредишь ни среде, ни себе.
Но когда землю всполол и вывернул наверх семена, захороненные раньше... Потом снова всполол, снова новые семена, и все лето стоишь «в интересной позе», а вечером доползаешь до кровати, забывая о том, что нас всего 45 миллионов... Я не о себе, я о тех, кто мог бы о 46-м миллионе думать, если бы не простоял или простояла весь день согнувшись в огороде...
Жалеть природу и себя, жить в ней, а не ишачить, не добывать еду, а уж если добывать, то вкусную, — это и есть пермакультура. А ведь как бывает: сажает Картошку, ее величество, и вдруг взяла и окунула клубень в «Престиж»... Девять лет «Престиж» из клубня в клубень кочует, и девять лет жук уже не жрет твою картошку, а внука ты таскаешь по детским отделениям...
На лекции Б.Бублика побывала Г.Николаенко.
Продолжение следует.
