Владимир Христинец: «Толку не будет, пока поставщики ходят «в шоколаде», а водоканалы в нищих опричниках»

— Около полугода я работал в областной компании «Лугансквода», — рассказал Владимир Григорьевич. — Ее работа организована так же, как и в вашем КП «Вода Донбаса». Хотя правильней будет сказать, что, наоборот, дончане последовали примеру Луганской области, где объединение поставщика воды «Укрпромводчермета» с водоканалами произошло несколько раньше, в 2004 году. С марта прошлого года сюда пришел российский концессионер, компания «Росводоканал». По мне, так это лучше, чем государственная структура — меньше воруют, если честно. Сейчас в концессию взяты все водоканализационные хозяйства Луганской области за исключением Лисичанска, Северодонецка и Краснодона, в которых водоканалы принадлежат городам.

— Как теперь обстоят дела с платежами населения?

— Как и везде, они недостаточны, кризис в мире. Практически в два раза повысили тарифы, сейчас они выше, чем в Константиновке — 6,76 грн. за куб вместе со стоками. Правда, при такой системе формирования тарифа, когда до их принятия проходит полгода, они успели устареть. Разница в тарифе и расходах должна компенсироваться из местного бюджета, но пока этого нет. Кому принадлежат сети? Они никогда и нигде не принадлежали водоканалам, всегда громаде. У нас отдали в концессию основные фонды, но они числятся на балансе местных советов.

— Концессионеры обновляют сети?

— Сейчас моя организация занята заменой водовода Алчевск — Петровск протяженностью около километра, заменяем сети и по городам. Кстати, «Лугансквода» до этого был вообще «лежачим». Полный абзац, если не сказать хуже. В «Воде Донбасса» была хоть какая‑то система выстроена по обеспечению материалами, сбору средств. Тут же ее полностью разрушили. Даже с Константиновкой не сравнить. В тех же Ровеньках, в Свердловске в микрорайоны вода подавалась через день по два часа. Люди уже начали рыть скважины у подъездов. Сейчас вода у людей идет целыми днями. Обновление идет, автоматизируются насосные станции, заменяется оборудование. Кстати, по насосным за год месячное потребление электроэнергии сократилось с 1,2 млн до 800 тыс. КВт, при явном улучшении водоснабжения сокращается расход энергии. Рационализировали режим работы, — и получили результат, даже перевели в резерв некоторые речные водозаборы, в них попросту отпала необходимость. И это все только на организационных вопросах, даже без вложения больших средств.

— Но если у нас дела получше, то и решить проблему с водой проще?

— Думаю, ничего «Вода Донбасса» не решит и не усовершенствует. Оттуда уходят специалисты. Это станет, да уже и стало, большой проблемой компании. Там, откровенно говоря, нет никакой стратегии и вырабатывать ее некому. Создавалась компания с благими намерениями, а руководить пришли не те люди. Там существует очень сильное противостояние между бывшими районными управлениями «Укрпромводчермета» и водоканалами. Директора райуправлений и коллективы все «в шоколаде», а водоканалы «засранцы», которые тянут всех назад. Но никакой технической политики им не было предложено, только обвинения: «У вас 60 процентов потерь, платежи за воду собрать не можете». Но если разобраться, сети принадлежат местным советам, так что это у советов они дырявые, а водоканал эти сети эксплуатирует. Так что понятно, какие там взаимоотношения в коллективе компании. Даже такой нюанс — зарплату дают сначала управлениям, а потом водоканалам. То есть я, начальник водоканала, тут просто опричник, а управления в князьях ходят. Сборы с населения идут однозначно в Донецк и не возвращаются. Спасибо, в прошлом году кое‑какую технику по городам роздали, по программе 50х50. Правда, я не знаю, что строится у вас в городе из объектов водоснабжения. Ничего не могу сказать. Норма по поливам у вас смешная. Нравится это кому‑то или нет, но ее надо увеличивать. Невозможно согласиться с тем, что 3 литра через день хватит на сотку в 30‑градусную жару. У вас воды летом так никогда не будет. Ну и жилье, конечно, надо обеспечивать приборами учета.

— А как с ними обстоят дела в Луганске?

— Пока еще до этого не дошли. Здесь этим в принципе никто не занимался. В этом году концессионеры собираются выделить средства на обеспечение водомерами.

— В Луганской области есть свои источники водоснабжения?

— Да, здесь с этим получше, процентов 50 — речные водозаборы, есть скважины в самом Луганске. Другую половину забираем из Северского Донца, по городам вдоль этой реки тоже есть источники подачи воды. Есть еще и поверхностные подземные воды, их тут на порядок больше, чем в Донецкой области.

— Как вы относитесь к идее отдать водоканал в городскую собственность?

— Это утопия. У вас промышленности нет, нет градообразующих предприятий, во всяком случае, я ни одного не могу назвать. В этом вся проблема, где брать источники финансирования. В Краматорске водоканал тоже в городской собственности, но там и промышленность сильнее. И то, когда НКМЗ построил свои водоочистные сооружения, стал сам очищать стоки, и минуя очистные водоканала, сбрасывать их в реку, — то краматорский водоканал очень сильно «присел» и по финансам, и по специалистам — людей переманили на завод более высокими зарплатами. Что уж говорить о Константиновке, где завалено все, что можно!..

Кстати, насчет тарифов, в России они формируются по другому принципу. В конце года монополисты дают информацию о планируемом изменении цен на будущий период в Единый тарифный орган. Он, а не местные органы самоуправления, формирует тариф, в который, помимо себестоимости, закладывают инвестиционную составляющую, до 20 %. Она идет на модернизацию коммунального хозяйства. А у нас, когда решается вопрос повышения тарифов, это только «бонусы» политиков. Все кричат, что народ загоняют в кабалу. Но если вы хотите, чтобы у вас было нормальное коммунальное хозяйство, то надо откуда‑то брать деньги. В государстве денег нет, остается переложить это бремя на население, — так скажите об этом честно.

Подготовила В. Гейзер.