Проснулись ли мы в другой стране?

Этот вопрос задают себе многие после мочилова 30 ноября. Я тоже часто задаю себе этот вопрос. С одной стороны - это никого не удивило. А кого-то даже обрадовало.

В зэковской стране с зэком президентом иначе не может быть.

Но всё же так открыто, под камеры и сапфиры - такого еще не было. 

Вчера переговорил со знакомым, у которого есть высокопоставленные знакомые в областном СБУ. Они ему сказали, что на разгон евромайдана специально были вызваны беркутовцы, которые участвуют в зачистках или маски-шоу в зонах, колониях и тюрьмах.

Да, если кто-то сомневался, то 30 ноября проснулся в другой стране. 

Смотрите, смотрите в кого мы превратились и что теперь стало для нас нормой жизни:

http://www.youtube.com/watch?v=8BzCu9eIPuw

Ну здравствуй, новая страна, о которой мы говорили всем, кто в 2010 собирался голосовать за Януковича. Тогда был заложен фундамент, теперь завершили крышу - УРКАИНА.

=======================================================

4:08 30.11. Системная ошибка

Сегодня в 4:08 утро возле стелы начиналось со звуков барабанов так:

Что я помню из той ночи... Придется вспомнить. Этот день вообще проходил странно. Странно – в том смысле, что на 19.00 на построенной под стелой сцене, где несколько дней назад начала организовываться община, был анонсирован "план действий", о котором говорила сама общественность. Надо, кроме того, вспомнить, что до того дня в Киеве были два Майдана: сам Майдан и Европейка, объединить которые стремились даже артисты. И именно в день выступления Майданы таки объединились. Сцену на Европейской площади разобрали, и митинг на ней прекратился. До этого с Европейки на Майдан переместилась Руслана, поддерживавшая людей своими выступлениями.

Из Вильнюса должны были вернуться оппозиционеры. Именно в 19 часов на сцену вышли все трое. Говорили о том, что власть с нами поступила плохо, и что надо идти до конца, и что при этой власти ничего хорошего ждать не приходится. Конкретики на тот момент никто не говорил. Все ее ждали. На сцене ждали и общественных деятелей, которые, в принципе, точно так же занимаются политикой (все, на Майдане и не только, так или иначе ею занимаются). Однако их выступлений почему-то не было. Такого количества людей на Майдане не было со времен 2004 года. И уже через несколько часов осталась лишь какая-то сотая часть, а может быть, и меньше, от того количества людей, пришедших действовать.

По завершении выступлений народ понемногу расползался, но на ночь оставались самые упрямые молодые люди, которые не понимали, почему они должны уходить, ведь протест еще не достиг цели. Политики, в свою очередь, на тот момент решили, что Майдан собрался выслушать их мнение относительно событий. Люди не понимали ситуации. Уже в полночь, кажется, у сцены появились молодые ребята, обычной внешности, не с Майдана, и разобрали сцену. К людям обратился один из активистов, и сообщил, что звук будет, не такой громкий, но будет, оставайтесь. И народ остался. Ничто не предвещало того кошмара.

Мы с друзьями возле стелы были до 3 часов утра. Как-то не шлось домой, случайно остались. Где-то в 3:20-30 спрятались в бар в Пассаже погреться, обдумать все. Кто-то забежал в бар и успел крикнуть, что по улицам бежит Беркут в большом количестве. Потом звонок нашего друга с Майдана. И это уже был звонок из ада.

По Пассажу вверх с Крещатика бежали люди. Бежали так, как будто убегают от волков или от расстрела. На мгновение мы оцепенели от увиденного. Потом бросились вниз, ведь там были наши друзья, и мы, собственно, не понимали на тот момент масштаба происходящего. "Разворачивайтесь! Туда нельзя! Назад!" – Парень остановился, когда увидел, куда мы бежим. Лучше бы бежал, остановка на секунды тогда стоила дорого.

На Крещатике возле Пассажа первое, что увидели – с десяток "беркутов" зажал двух девушек, одна плачет, другая что-то им выкрикивает. Подбегаем, спрашиваем, по какому праву держат, что девушки нарушили. Беркут просто надвигается на нас и на них, я пытаюсь что-то снять на мобильный телефон, вытаскиваю удостоверение, подруга объясняет, что она адвокат. Мужчины в шлемах смотрят сквозь нас и говорят: "Они пьяные, мы их провожаем домой". Девушек оттягиваем и просим их исчезнуть куда-то с дороги. Конечно, они не пьяны, у них шок. Люди стоят с глазами размером с блюдца, и не могут пошевелиться. К этому месту их вытеснили от стелы. Уже потом мы поняли, что это было чудо, что девушек оставили в покое.

Потом мы бежали к Майдану, нас пытались оттеснить, толкали назад, вырывали телефон, били по рукам, в которых было удостоверение. Уже не понимаю, как мы оказались возле Майдана.

Под стелой в это время уже происходило страшное. Людей гнали, как скот, кто падал – били по голове, ногам, волокли по земле, били лежащих, эти кадры и сейчас есть в сети. То, что мы увидели – как с Крещатика "Беркут" оттеснял людей. Бойцы в шлемах шли шеренгой, поперек пешеходных частей Крещатика, за ними и перед ними такие же бойцы буквально бегали за всеми, кто на тот момент находился на Крещатике, и забивали дубинками. Догоняли и били просто прохожих, которые были на Крещатике. Бойцы подбегали к скамейкам, где сидели люди, и били их по голове.

Произошел сбой. Не из-за отсутствия инстинкта самосохранения. Мозг убил все эмоции сразу, и выдал единственную мысль. Если я это вижу, если это действительно реальность, в которой я живу, куда я убегу от этого?... И какой смысл убегать.

Я видела своих коллег с разбитыми головами. Я видела своих друзей-активистов, пожилую женщину, Любомиру, с поломанной рукой, она на вопрос: "Что с тобой случилось?!" не смогла сказать ни слова, только смотрела на меня круглыми от ужаса глазами возле скорой. Перед ней стоял человек с разбитой головой, ему оказывали помощь. Было жутко. Кстати, начальники милиции прогоняли скорую с Институтской, несмотря на то, что десяткам людей требовалась помощь. Есть свидетели. "Беркуты" были неадекватны. Я слышала, как между собой они смеялись над жертвами, решали, добивать или нет. В лицо выкрикивали нецензурную брань, они это делали не без удовольствия. И они это делали с яростью, неистово. Еще долго они бегали в радиусе Майдана, догоняли мирных людей и били. Это уже несколько дней спустя мы узнаем, что приказ, который они выполняли, обычно отдают в тюрьмах для подавления бунта. Есть также свидетели, видевшие, как милицейский начальник прогонял скорую с Институтской, угрожал штрафами.

Часть Майдана за стороны стелы со всех сторон окружали внутренние войска, по периметру, пропуская внутрь... коммунальщиков? Они подъехали со стороны Институтской. Я видела их лица. Сосредоточены и напуганы. Они стягивали металлические щиты, ограждение. Молча стояли бойцы в черных шлемах. И когда они окружили Майдан, люди уже могли ходить перед границей внутренних войск.

Это в тот момент увидела Руслану, заплаканную или просто от бессонницы такую, с полными ужаса глазами. Оказалось, что люди разбежались по городу группками и прячутся. Руслана решила их собирать, я и еще двое коллег тоже были в ее машине, когда ехали на Михайловскую. Там действительно стояла группа людей, под памятником Хмельницкому. Надо было где-то остаться так, чтобы было известно другим, где именно собирают людей. И когда мы шли по Трехсвятительской, в поисках тихого места, у боковых ворот стоял человек, который пригласил в Михайловский собор.

Светало. Демоны ночи убежали туда, откуда вышли, люди понемногу просыпались в другой стране, еще даже не до конца это понимая, где именно они проснулись.

Первыми проснулись граждане, не профессиональные политики. Так и должно быть. Поодиночке и вместе. Одиночество и уязвимость, которую они почувствовали, дали им максимальный толчок для того, чтобы собрать себя в кулак и самоорганизоваться, прижаться друг к другу, сплотиться. Это и есть инстинкт самосохранения. Те, кто не попал с Майдана в больницу, вдруг осознали пропасть, пустоту, одиночество маленькой букашки в безграничном хаосе, где никто, кроме нее самой, порядок не наведет. Вроде все точно такое же, как вчера – улицы, здания, – но оказывается, что все это декорации, за которыми происходит хаос.

И закипело. За очень короткое время люди стали творить вещи, которые они никогда в жизни до этого не делали. Конечно, такие вещи делаются не за один день, но у них уже не было выбора и времени. Система сломалась, и больше о смене лиц не может быть и речи. http://bit.ly/Zminy2013 (этот документ был разработан общественностью для тех политиков, которые стремятся управлять страной).

В ритме нон-стоп, спешно, они за один день пытались наверстать годы. Успеть за день охватить космос. Каждый день люди приходят к новому пониманию. И этот процесс не прерывается. Десятки оказались в больницах. Месяц искали пропавших, один человек пролежал несколько недель в коме. Еще двух или трех до сих пор не нашли. Где они?... Живы ли?... А требования никуда не исчезли. Никто не был наказан за это. Придумали странный закон об "амнистии", http://blogs.pravda.com.ua/authors/zakrevsckaya/52b60a576b4c8/ а в это время по стране идет настоящая охота на самых активных, опасных для власти людей. 

http://www.pravda.com.ua/news/2013/12/28/7008795/

Ни один чиновник добровольно не сложил своих полномочий. Приказы такого рода, относительно силовых действий, мог отдавать и имеет полномочия отдавать только один человек. Министр внутренних дел. Создать предпосылки и позволить произойти этому тоже постарались определенные люди – "топ-менеджмент" страны. С той страшной ночи люди были уверены, что Захарченко и его должность – вещи несовместимые. Прошел месяц, отставки не произошло. Министр внутренних дел на месте, правительство на месте, Майдан – не сдает позиций. И не должен сдавать.

Никогда в жизни нельзя такое простить. С нами так нельзя.